Субъективные заметки об одесских
художествах
Обольстительница Одесса
Каждый город обольщает по-своему. Завораживает
лицами жителей, обволакивает легендами, притягивает творениями своих художников
и архитекторов, ворожит и колдует. Так поступает с приезжим скептиком и
Одесса. Ведет его к морю – своему главному украшению, потом – вверх по
знаменитой лестнице к любимцу одесситов Дюку. На мой взгляд, это – лучшее
место в Одессе. Два полуциркульных здания, обнимающих площадь, Потемкинская
лестница (кстати, урожденная Воронцовская) архитектора Боффо вместе с морем
образуют гениальный архитектурный ансамбль.
Но это все – предки и природа. А что
дало Одессе нынешнее поколение? Что оно внесло в художественный облик нашего
города?
За полтора последних десятилетия в
Одессе появилось немало интересных скульптур. Однако все они теснятся в
историческом центре города. Художники и архитекторы боятся выйти за его
пределы, справедливо считая такой шаг 
рискованным.
Однако, кто не рискует, тот… живет долго и скучно. Это ли судьба для творческого
человека?!
Понятно, что центр города имеет особую
ауру. И, конечно, она активно “подсвечивает” живущие здесь скульптуры.
Еще бы! По этим улицам ходили знаменитые люди, в этих домах они жили и
творили. Да и сами дома со своими атлантами, эркерами, псевдоколоннами
смотрятся как естественные декорации для исторических персонажей.
Но как же быть людям, живущим “на Черемушках”,
“на Таирово”, “на поселке Котовского”?
Неужели нет повода и места облагородить
спальные районы? Неужели художественный образ этих густонаселенных мест
так и будет состоять из одних прямоугольников? Ведь с казарменным стилем
здесь борются лишь зеленые насаждения. Кто поможет им? Неужели эти районы
так и будут походить на холостяцкую квартиру, где засилье мужского начала,
прямых линий, углов, где безраздельно господствует “янь”?
Новые интересные, “именные” дома здесь
уже начали появляться, но скульптуры пока туда не торопятся. А ведь сказал
же немецкий поэт Иоганн Шиллер: “Для хороших актеров нет дурных ролей”.
Пушкин, дуб и апельсин
В Одессе есть прекрасные мастера. Это
нельзя не заметить, совершив короткую прогулку по центру города.
Совершенно великолепен Пушкин работы
скульптора Александра Токарева, остановившийся перед фасадом бывшего отеля
Сикара на Итальянской улице, дом 13, в котором одно время квартировал столь
любимый нами поэт.
Одессе очень нужен был именно такой
Пушкин – близкий, стоящий рядом с нами. Этот памятник открывает новую одесскую
традицию скульптур без пьедесталов. Уж кто-кто, а Александр Сергеевич без
него запросто обошелся.
Конечно, такая композиция повышает
требования к ее антивандальной защите, и, как известно, в этом памятнике
она недостаточна – трость у поэта постоянно крадут. С другой стороны, это
можно считать обобщенным показателем нравственности жителей города. Мы
сможем считать себя взошедшими на новую ступень, когда у Пушкина перестанет
исчезать трость.
Как произведение искусства памятник
Пушкину относится к самым лучшим примерам. Мне не удалось найти ни одного
ругательного слова в адрес этой “теплой” скульптуры. Здесь поэзия рождается
как бы при нас. Александр Токарев создал эффект присутствия живого человека.
Если идти дальше по Пушкинской, то
не удастся миновать монумент “Апельсин” того же скульптора. Вот об этой
скульптуре разных мнений вы прочитаете сколько угодно! Огромный, неподъемный,
“надкушенный” апельсин, запряженный в небольшую летящую птицу-тройку. Если
хотите, образ непобедимой коррупции. Эти кони этот апельсин не потянут!
Одесситы немедленно и метко окрестили эту скульптуру, как “Памятник взятке”.
Получился он, на мой взгляд, довольно
корявым. Сверху – остов то ли Санкт-Петербурга, то ли Одессы, внутри 
вырезанной
доли стоит сам император Павел. Конечно, где же ему еще быть… В руках он
держит нечто круглое, но это не символ власти – держава, это еще один экзотический
фрукт. Император внутри апельсина с апельсином... В связи с этим можно
сказать, что памятник носит юмористический, шаржированный характер. И,
как мне кажется, ему самое место было бы в саду скульптур Литературного
музея. И размер, конечно, должен был быть соответствующий.
Авторы монумента, наоборот постарались
предать ему как можно более мощное звучание. Русская тройка на массивном
трехступенчатом пьедестале. А вокруг еще цепи, подчеркивающие скорее не
юмор ситуации, а печальность момента. Площадка вокруг памятника вымощена
корявым, не тесанным камнем. Вот бы где пригодился шлифованный булыжник
с улицы Успенской!
Мне кажется, и скульптор памятника,
и его архитектор (Владимир Глазырин) пошли на поводу у властных вдохновителей
создания скульптуры. Кто такие? Это выяснить очень легко. Прямо на апельсине
имеется неотъемлемая(!) от него надпись о том, что памятник сооружен по
распоряжению бывшего председателя одесской областной государственной администрации
и бывшего одесского городского головы по инициативе председателя одесского
апелляционного хозяйственного суда. Фамилия председателя суда фигурирует
на памятнике еще раз, как автора идеи. В этом случае, как мне кажется,
совершенно справедливо, хотя у нас я подобное вижу в первый раз – обычно
указывают только скульптора и архитектора. Но идея очень важна, без нее
не было бы ничего! Одно не понятно – зачем же дважды “расписываться”, да
еще не на скромной табличке, не на пьедестале даже, а на самом теле памятника?
Три потока
Каждая скульптура рождается как бы
из трех информационно-энергетических потоков.
Первый – это желание и возможность
отметить историческое лицо, событие, эстетическое явление.
Второй – это необходимость вольного
или невольного отображения времени, в котором живет скульптор. Нет 
художников,
совершенно свободных от общества и от времени. Даже эпатажные маргиналы
отражают жизнь, пусть даже они это отрицают.
Третий мощный поток – это самовыражение
автора. Отсечь себя невозможно! Даже на иконах мы видим отпечаток личности
автора. А уж в светских-то произведениях гордыни своей редко кто избегает!
Но все мы люди, и все это в нас есть.
Однако доля последних двух потоков не должна быть определяющей. Если это
происходит, то памятник со временем или умирает, или переквалифицируется,
приобретает другое значение и звучание.
Кто должен регулировать эти потоки?
Мы с вами, общество, в лице собрания уважаемых интеллигентов, не причастных
ни к бизнесу, ни к власти. Они должны в результате открытого, гласного,
но анонимного по авторству конкурса выбрать лучший проект. Я, например,
категорически против широкого обсуждения. Во-первых, общество при этом
лишается сюрприза. А во-вторых, мне когда-то пришлось присутствовать в
мастерской Заслуженного художника Украины Александра Князика на презентации
одной скульптуры. До сих пор стыдно. Галдеж, все гетьманы, все эстеты,
все специалисты. Мнения непререкаемы. А толку? Забрызгали проект слюной
в пылу дискуссии и разошлись!
Нужно обязательно делать ротацию “судей”,
какими бы уважаемыми они не были. Иначе художественный облик города будет
причесан под одну гребенку.
И тогда не будет таких ошибок, как
с памятником дубу, который стоит прямо напротив апельсина. Это памятник
в прямом смысле дереву – современнику поэта. Останки павшего от возраста
дуба теперь находятся под крышей с колоннами. Естественно, цепь имеется
на дубе том. Не золотая – якорная. Одесса все-таки. Слава Богу, уже убраны
надписи, связывающие этот памятник с 10-летием независимости Украины. Уж
больно "толстые" ассоциации напрашивались. Сухое дерево, без ветвей, в
цепях, с прогнившими корнями. И к 10-летию независимости… Для окончательной
разрядки ситуации, мне кажется, этому сооружению нужно придать живого кота.
Да, да, одесской мэрии взять в штат кота и прикармливать его возле пушкинского
дуба. Почему в штате Букингемского дворца может быть кот, а в штате нашего
городского совета – нет? Любителей братьев наших меньших у нас хватает,
кому шефствовать над котом нашлось бы. В результате, уверен, эта история
обошла бы прессу всего мира, а посмотреть на кормление "ученого" кота собиралось
бы пол Одессы. Надо поддерживать реноме столицы юмора, это дело – экономически
выгодное.
По Дерибасовской
Если выйти на Дерибасовскую, то на
лестнице кинотеатра “Уточ-кино” мы обнаружим нашего знаменитого земляка, 
стоящего
с бумажным самолетиком. Здесь он похож на старшеклассника-второгодника,
сбежавшего с уроков и, в ожидании сеанса, пускающего самолетики. Сергей
Уточкин стоит в совершенно спокойной и даже безмятежной позе, опираясь
на перила. Мне кажется, что если бы этот бесшабашный спортсмен, известный
лихач, один из первых воздухоплавателей, везде и во всем ищущий пределы
риска, стоял бы не за перилами, а на самих перилах, это гораздо больше
бы подчеркнуло его характер и правильнее осветило всю его жизнь. Пусть
даже, если бы он был с бумажным самолетиком…
А вот где перила совершенно уместны,
так это в памятнике этого же скульптора “Жена моряка” на Морвокзале. Много
критики приходилось слышать об этой скульптуре. Что, мол, пароходство развалили,
а теперь памятник решили поставить. Пароходство действительно разворовали
на глазах у всего народа, но моряки-то остались! И, как и двести лет тому
назад, провожают их жены и дети. И так будет, пока стоит наш город! В одной
из центральных киевских газет я с изумлением прочитал ерническое замечание:
это “памятник морячке, выбрасывающей сына в море”. Бред! Ничего похожего
в нем нет. Молодая, красивая женщина стоит за перилами и очень бережно
держит сынишку. Она провожает мужа в дальнее плаванье. Печальная и распространенная
в Одессе сцена. Женщина подчеркнуто защищена перилами, крепко стоит на
земле. Обратите внимания – она без каблуков. Скульптор не соблазнился идеей
приподнять ее – это было бы против главной идеи памятника. Мне кажется,
эта работа – безусловная удача.
Рядом с Уточкиным установлен памятник
другому нашему знаменитому земляку Леониду Утесову. Он выполнен в 
соответствии
с широко распространенной западной традицией с местом для фотографирования.
И хотя великий артист изображен почему-то не в лучшем своем творческом
возрасте, не очень благоволит к подсевшему к нему на скамейку, место рядом
с ним постоянно занято. Проверьте – скамья отполирована!
Если повернуть налево, пройти через
Греческую площадь мы увидим памятник Григорию Маразли скульптора Александра
Князика и архитектора Маркоза Мурманова. Вполне уместно он здесь находится.
Глава греческой общины, выдающийся одесский городской голова, щедрый меценат.
Достаточно вспомнить “маразлиевскую” библиотеку, здание художественного
музея, больницу, гимназию, приют, подаренные им городу. Не “под патронатом”
построенные, а купленные на свои средства и подаренные городу…
Скульптор в одном из своих интервью
сказал: “Это был очень красивый человек. Мне кажется даже, что он был похож
на Зевса!” Таким и изображен. Гармоничная работа скульптора и архитектора.
Чуть дальше, в начале Александровского
проспекта на пересечении улицы Бунина стоит теперь Адам Мицкевич. Сам памятник,
постамент, окружающее пространство прекрасны. Но, улица Бунина, а памятник
–Мицкевичу. Памятник Мицкевичу, а строки на нем – Пушкина, да еще и вырванные
из контекста. Обращает на себя внимание и традиционная на первый взгляд
табличка: “Автор и архитектор Мурманов М.В., скульптор Князик А.В.” А скульптор,
что – не автор?.. Эх, гордыня человеческая!
Пройдя чуть далее, попадаем к памятнику
атаману Антону Головатому (скульптор А.Токарев, архитектор В.Чепелев). 
Первая
и пока единственная в Одессе конная статуя и думающий тяжкую думу атаман.
Вспомните – после окончания русско-турецкой войны, летом 1775 года, по
приказу Екатерины II была уничтожена Запорожская Сечь. Часть запорожцев
осталась на службе России и образовала со временем Черноморское казачье
войско под руководством Антона Головатого, Захара Чепеги и др. Другая часть
запорожцев пошла на земли между Бугом и Днестром и приняла присягу, согласно
которой войско обязывалось служить "турецкому двору верно и непременно".
Ясно, что запорожцы, оставшиеся на
службе России, оказались по разные линии фронта с теми, кто перешел служить
Турции. Есть о чем подумать атаману Головатому! Он фактически прямо при
нас размышляет над основным вопросом украинской политики и истории, не
решенным по сей день: "С кем быть?" Разве этому не стоит поставить памятник?
Стоит, конечно. Вот только, зачем такую площадь занимать под пьедестал?
Ведь там чуть ли не сотню казацкую можно разместить.
Огромный пьедестал, мне кажется, работает
против идеи памятника. Он, видимо, создан для освоения средств, а не для
раскрытия образа. Да еще коня поставили задом к Свято-Успенскому кафедральному
собору. Извините за резкость оценок, но мне кажется, что этот памятник
– удача скульптора и полный провал архитектора. Это – не Боффо!
И еще об одном художественном явлении
хочется сказать напоследок. На углу улицы Пионерской и Фонтанской дороги
возле Юридической академии строится храм святой великомученицы Татьяны.
Он будет украшен четырьмя богатыми мозаиками со всех четырех сторон. Две
из них уже готовы. На одной – святой Сергий Радонежский, а на другой, как
и следует ожидать, святая мученица Татьяна. По странному совпадению их
образы весьма напоминают и лицом, и статью двух представителей известного
в Одессе семейства. Более того, фамилия инициатора строительства Сергея
Кивалова дважды упомянута на привинченных к храму табличках.
Что сказать? Гордыня – суть грех. Но
все таблички облетят, как шелуха. А храмы и памятники останутся людям.
И будет весь наш город выглядеть, как памятник, как храм. Несмотря ни на
какие “орфеи”! И никто больше не посмеет украсть трость у Пушкина!
Виктор Станиславский
Оригинал статьи, опубликованной в газете
"Одесский вестник", 21.01.2006 г